«М-да… и что тут сказать?».

— Хотя знаешь… в последнее время вроде бы мой дед с бабушкой… получше стали относится. По крайней мере — бабушка письма стала регулярно писать, а мама ей отвечает. Там у них… папа до сих пор — враг. Но, знаешь, такой враг — командир, то есть военный, в звании немалом. А это там — уважают! Пусть и не любят!

Во время всего разговора Косов ловил себя на мысли, что он, периодически забываясь, начинал любоваться девушкой.

— Ваня! Перестань на меня так смотреть! Мне, конечно, очень приятно… Но… смущаешь ты меня! Знаешь, что! Ты меня так обкормил, что нужно обязательно прогуляться!

Они гуляли еще долго. Косов разговорился, начал шутить. Кира продолжала рассказывать о себе, о своих делах, смеялась над его рассказами, шутками и анекдотами.

— Как там Зиночка, ты не говорила о ней?

— А ты что, соскучился? — девушка, чуть подняв носик, с вызовом посмотрела на Ивана.

«Соскучился ли я по Зине? И нет, и да. Повидаться бы не отказался. Все же интересная она… девица!».

— Та-а-а-к… все с тобой ясно, кобелина! Нормально все у твоей… пассии! Живет хорошо, учится, водит шашни со своим ухажером, ясно?

Потом она засмеялась, ткнула его рукой в плечо:

— Да шучу я, шучу! Мы уж и помирились с ней, перед отъездом! Я сама скучаю по ней. Поболтать бы, посмеяться, обсудить всяко-разное… Эх, Зинка, Зинка!

Потом она опять притворно насупилась, хотя в глазах блестели огоньки:

— А она-то… Зиночка! Мне про Вас рассказывала! Ой, как интересно-о-о-о! Я даже не поверила! Врет же, правда? Ну скажи — наврала мне подруга?!

— Да откуда же я знаю, про что ты сейчас!

— Все ты знаешь, развратник! Ладно… но знай — я это — запомню!

«Это что сейчас было? И что — ей Зиночка все про нас рассказала? И как? Насколько подробно?».

Уже когда стемнело, Косов проводил девушку до дверей знакомого подъезда. Время они провели здорово, и он даже не заметил, как прошло полдня!

Кира, стоя у дверей, вздохнула:

— Ты, Ваня, дундук какой-то! Хоть бы поцеловал меня, что ли…

И, не дожидаясь его реакции, зашла в подъезд, громко хлопнув входной дверью.

«Жаль, конечно… Ох — как жаль-то! Но… не надо этого! Прежде всего — ей это не надо! Вот!».

Глава 22

Странные существа — люди. Такого в них накручено-наверчено, что просто диву даешься! Ладно бы там… физиология. Там примерно все одинаково… ну — плюс-минус. За явными перекосами в ту или иную сторону.

А вот с психологией как быть? Менталитеты разные, мировоззрения, характеры опять же! Взять к примеру — разницу в психологии мужчин и женщин. Принято считать, что женщины живут эмоциями, а мужики — головой. Так ведь и там тоже… очень все не просто. Принято считать, ага! А иногда такие «взбрыки» попадаются!

С женщинами вообще все сложно! Оставим их…

А с мужиками? И там тоже. Пусть и более понятнее, чем у этих… «кошек» с другой планеты, но тоже…

Вот к примеру — различия в возрастном восприятии. Как по-разному чувствуют и мыслят мужские особи разного возраста! Про отношение к женскому полу, например… В юности и молодости понятие женской красоты, оно такое — довольное широкое! А вот с возрастом, с опытом? Уже довольно требовательны становятся мужики. У каждого свое видение, свой вкус. И если в молодости большинство особей противоположного пола вызывали интерес, то зрелые мужички чаще всего носы воротят: то не так, это — не эдак! И все реже проходящая мимо красотка вызывает интерес. Может… лень? А то так — взглядом проводил: «Ага! Ничётак!» — и все!

Да ладно, эти… оттенки серого!

К миру вокруг относятся же по-разному! Вот… времена года, ну и погоды всякие. Весной молодой мужчина — весь в предвкушении: природа расцветает, воздух пьянит, женщины — сняли закрытую верхнюю одежду, и все более и более красивы!

Мужик же в возрасте думает: «ага… сквозняки эти… сырые, блин! Колени ломит, локти ноют! Вместо снегов идут дожди, и ведь всегда — в самое неудобное время, черт их возьми! И эти… еще… раздеваются! И чего? Вот же дуры-дурами! Еще «дубак» такой по утрам, а они — разделись уже! Вот простудят там себе… почки-придатки разные, а будущему мужу потом лечи их, по врачам, да по санаториям вози, деньги трать! Да и разделись-то… какие-то вещи… дурацкие! Вот раньше-то — юбки короткие, ножки стройные! А сейчас… унисекс мать его! Худи разные, штаны безразмерные! Худи Вам надо, а? И тату эти… Как жулики матерые, хожалые, чес-слово!».

Лето… «Лето — это маленькая жизнь»! И летом для юноши или молодого повесы — ах какая пора! Девушки уже мало того, что разделись предельно, но уже и подзагореть успели — чудо как хороши! И погода — шепчет! С друзьями-приятелями-подружками — на дачу, на речку, на море! Пляжи! И красотки — опять же! Шикардос!

А у мужика?

«Бля… жара-то какая? Ну чего оно так печет, а? А не печет — так духотища! И давление подскочило, и сердце — покалывает! И дача эта… гребанная! А там… комары, мошки. Работы непочатый край! И только изредка — шашлычки, компания! Да и то — мегера эта шипит: «Эта рюмка — крайняя! Все! Хватит!». Или, как вариант — «Ну хватит это пиво уже лакать, как бык пойло! Сколько можно уже?! А перегар-то от пива какой противный!».

Осень… Осенью так здорово гулять в парке, или там — в лесу с подругой! Листья палые разноцветные! Запах пряный, чуть с горчинкой. И не надышаться им! И лучи солнца не жгут, а чуть ласкают через редкую, еще не облетевшую, разноцветную листву деревьев! Ах, как же хорошо!!!

И тут же, в мозгу пожилого «самца»: «Лету ожидаемо пришел «писец»! Сейчас дожди… опять колени-локти. Простатит, с которым уже сроднился… А потом — эта гребанная зима на полгода! Снегу навалит — не пройти, не проехать! Морозы эти… Млять!».

А первый снег? Как же жаль топтать его нетронутую белизну ботинками! Это же… кощунство! На первом снежку хорошо смотрятся только отпечатки детских ботиночек. Или же изящные следочки женских сапожек — как лисичка пробежала! Легкие такие следочки, почти летящие, невесомые!

А потом — бодрящий морозец, когда так здорово бежать по лыжне, навстречу только показавшемуся солнцу. И дышать-дышать этим прозрачным, звенящим, таким вкусным воздухом! А как хорош этот румянец на щечках девушек?! Это же…